ЗНАЧЕНИЕ ТЕОРИИ РАСКОЛЬНИКОВА ДЛЯ СОВРЕМЕННОСТИ
Так сложилось, что ни один человек не может прекратить мыслить. Каждый из нас на протяжении всей жизни думает, рассуждает, строит воздушные замки или прагматично составляет план дальнейших действий. При этом кому-то в голову не приходит ни единой оригинальной, свежей мысли, а кто-то, совершенно не прилагая усилий (или, возможно, претерпев невероятные душевные муки), изобретает, сочиняет, становится творцом новой идеи, теории, никогда до этого момента не возникавшей в человеческом сознании.
Итак, теории рождаются по-разному, но не имеют ценности без практического применения. Однако для того, чтобы воплотить их в жизнь, необходимо сначала глубоко и искренне в них поверить. Так и поступил герой романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» Родион Раскольников. Он гордился своей идеей, забавлялся ею, словно любимейшей игрушкой, до определённого момента слепо верил в её правильность и, даже пройдя сквозь все испытания, не вполне отказался от неё. Так в чём же столь явная сила теории Раскольникова? И что это вообще такое - «сила теории»?
Я считаю, что сила любой идеи заключается в её способности увлечь не отдельного человека, а целое общество, в её притягательности, актуальности и, возможно, в оригинальности мыслей и взглядов её создателя. Это значит, что все атрибуты могущества и власти принадлежат теории Раскольникова. Действительно, способ разделения людей на творцов и материал, «обыкновенных» и способных сказать «новое слово» нельзя назвать общеизвестным или попросту банальным.
Однако не только этим объясняется привлекательность теории. Важно, что она слишком правдоподобна, обманчиво, но в это же время ощутимо справедлива. Теория Раскольникова подкупает уже тем, что оправдывает и даже поощряет бесчеловечность, разрешает нарушать закон, совершать преступления в погоне за собственной выгодой, выгодой существа, якобы «необыкновенного», гениального и сильного. Таким образом, получается, что кто-либо, имеющий дар или талант, «… если ему надо, для своей идеи, перешагнуть хотя бы через труп, через кровь, то внутри себя, по совести, может… дать себе разрешение перешагнуть через кровь…».
Таким образом, получается, что кто-либо, имеющий дар или талант, «… если ему надо, для своей идеи, перешагнуть хотя бы через труп, через кровь, то внутри себя, по совести, может… дать себе разрешение перешагнуть через кровь…».
Такие рассуждения необычайно заманчивы, они легко распространяют своё влияние на большое число людей уже потому, что навряд ли часто встречаются среди нас те, кто не считает себя хотя бы чуть-чуть гениальным или, в крайнем случае, талантливым! Теория Раскольникова в такой степени продумана, подкреплена доказательствами, что трудно не согласиться с нею.
Но согласиться трудно вдвойне. Почему? Да потому что в сильных сторонах этой теории таяться её же слабые стороны. Это значит, что только жестокие, абсолютно беспринципные люди могут следовать дорогой, найденной Раскольниковым, что, столь заманчивая на словах, теория не способна осуществится без значительных оговорок и «побочных действий».
Выходит, что негативные последствия воплощения идеи в жизнь перевешивают все ожидаемые положительные.
Читатель замечает: не очень убедительно звучит ответ Раскольникова Порфирию Петровичу, который беспокоится, что будет, если «… один из одного [низшего] разряда вообразит, что он принадлежит к другому разряду и «начнёт устранять все препятствия».
Также иногда нелогичны рассуждения Родиона. Например, он целенаправленно путает причины и следствия, убеждая всех и самого себя: Наполеон добился успеха лишь в силу того, что был жесток и не останавливался перед кровью. Раскольников не задумывается над тем, что всё могло быть и наоборот, что те люди, которые «по совести» позволяют себе преступление, уже родились бессовестными и, зачастую, обделёнными талантом, той самой способностью сказать «новое слово».
Становится понятно: сам создатель теории искажает историче6ские факты, отказывается учитывать психологию большинства людей и их склонности.
Мало того, своим примером герой доказывает, что «человек и гражданин» не может следовать этой идее - идее бесчеловечности, так как непременно закончатся силы, ослабеет воля, прежние идеалы покажутся незначительными по сравнению с тяжестью взятого на душу греха, будь то убийство, воровство либо иное преступление.
Мало того, своим примером герой доказывает, что «человек и гражданин» не может следовать этой идее - идее бесчеловечности, так как непременно закончатся силы, ослабеет воля, прежние идеалы покажутся незначительными по сравнению с тяжестью взятого на душу греха, будь то убийство, воровство либо иное преступление. Теория Раскольникова по сути своей преступна. Она слаба в том, что ей могут последовать лишь неуверенные в себе люди, которые боятся трудных путей и надеются, что совесть в них не заговорит после совершения злодеяния.
Но эти нерешительные личности переоценивают свои силы и обязательно разочаровываются. Стойкие же духом либо не заинтересуются идеей, либо давно уже идут описанным путём, при этом, не раскаиваясь и не задумываясь над тем, какую бы теорию создать, чтобы оправдать себя: человек - «… вошь для того, кому этого и в голову не заходит…».
Эти рассуждения доказывают, что способ жизни, предложенный Раскольниковым, не актуален для большинства людей, даже если они сам этого не осознают, а никому не нужная, несовершенная, неприменимая на практике теория, как известно, слаба и не имеет права на существование.
В завершение можно попробовать представить себе, во что бы превратился мир, если бы теория Раскольникова прочно закрепилась в умах всех людей, чем бы закончилось противостояние гуманизма, человечности, добра, послушания и жестокости, эгоизма, несправедливости, таящейся в идее, изложенной Достоевским на страницах романа.
Ответ на этот вопрос даётся в эпилоге, достаточно лишь вспомнить сон Раскольникова. Ведь моровая язва из Азии - это не что иное, как теория, обращённая в жизнь. Она, словно болезнь, поработила бы сердца людей, каждый из которых думал бы, что «… в нём в одном и заключается истина…».
Страшные картины войн и разрушений, пронесшиеся в видениях больного Раскольникова, отражают в полной мере те ужасы, которые бы случились, будь данная теория действительно сильна.
Очевидно, что все сильные стороны являются лишь продолжениями слабость идеи Родиона. По сути, слабость теории Раскольникова в самом её создателе, в его собственных слабостях. Несмотря ни на что, эта теория существует, и будет существовать вместе с людьми - её приверженцами. Но она очевидно несправедлива, зла, и её жизнеспособность объясняется бессмертной несправедливостью нашего мира.
Но сама идея не достойна занимать настоящего, духовного человека, кроме как в качестве ознакомления; она способна заинтересовать и обнадёжить своей силой, но также может, разъедаемая изнутри, уничтожить и раздавить своей слабостью.
Теория Раскольникова в какой-то мере опасна, результаты её применения разнообразны и противоречивы (в зависимости от индивидуальных качеств последователя), но она остаётся глубоко несправедливой, неправедной и разрушает личность. В этой разлагающей силе заключена самая важная слабость, которой никак нельзя пренебречь.
