Жан Габен – герой одного из самых красивых романов ХХ века – шестилетней истории любви с Марлен Дитрих.
Это была любовь с первого взгляда. Габену не помешали ни Эрнест Хемингуэй, который был для актрисы больше, чем друг, ни отголоски ее бурного романа с Ремарком, не смутили его и занятные сплетни, ходившие вокруг любившей шокировать публику Дитрих. Габен писал ей письма с войны со словами: «Ты была, есть и будешь моей единственной настоящей любовью. Я думаю, ты понимаешь истинную ценность этих слов». А Дитрих на склоне лет призналась в своем дневнике: «Моя любовь к нему осталась навсегда».
Жан Габен и Марлен Дитрих
Марлен Дитрих и Жан Габен. История любви между войной и миром ("L'Humanite", Франция). Ей было 40, ему на три года меньше. Голливуд не очень торопился распахнуть перед ними двери.
В жизни Марлен, любовные истории с мужчинами и женщинами следовали одна за другой длинной вереницей. Если ее голливудские любовники от Гэри Купера (Gary Cooper) до Юла Бриннера (Yul Brunner), минуя Джеймса Стюарта (James Stewart) и Джона Вэйна (John Wayne), были лишь мимолетными приключениями, то трое мужчин оставили более глубокий след в мятежной жизни "голубого ангела": венский режиссер Йозеф фон Стернберг, немецкий писатель-пацифист Эрих Мариа Ремарк (Erich Maria Remarque ) и Жан Габен (Jean Gabin), мрачный французский военный с рожицей любви.
Как-то июльским вечером 1941, Пепе ле Моко (Pépé le Moko), сиречь Жан Габен, вошел в нью-йоркское кабаре "Парижская жизнь", Марлен Дитрих (Marlène Dietrich) сидела там ряжом с Эрнестом Хэмингуэем (Ernest Hemingway). "Не может быть! Жан! Как я рада Вас видеть! Присядьте со мной", - воскликнула дива, поспешив навстречу французскому актеру, который выглядел несколько потерянно на земле изгнания.
Подведя Жана к столу, она представила его своему другу Хэмингуэю. Она рассказала ему о своей встречи с автором "По ком звонит колокол", и открылась ему, сказав "что их любовь была чистой и платонической". Она сказала также, что является первой читательницей его рукописей. И Хэмингуэй подтвердил ее слова: "Я ценю ее мнение выше, чем мнения профессоров, поскольку думаю, что Марлен знает о любви больше, чем кто бы то ни было". Жан поразился совершенству, с которым она овладела языком Мольера. Марлен объяснила ему, что у нее была гувернантка-француженка, и что позже, ее учительница, в которую она влюбилась, также была француженкой. Английский она изучила, пройдя суровую школу Йозефа фон Стернберга, который любил совершенство во всем. Вдруг она предложила Жану научить его американскому акценту и познакомить с жизнью Голливуда, как когда-то Рене Клэра. "Я хочу быть полезной", - сказала она ему просто.
Так Жан Габен вошел в клан Дитрих, всегда окруженную мужчинами и женщинами. Руди Зибер (Rudi Sieber), ее муж по паспорту и Йозеф фон Стернберг, ее режиссер были самыми верными. Эрих Мариа Ремарк уступил место американскому миллиардеру, Джо Кастэйрзу (Jo Castairs), которого, в свою очередь, сменил Джеймс Стюарт. Но у Жана было на этот счет другое мнение. Он хотел иметь свой дом, а еще лучше, их дом. И влюбленная Марлен нашла домик в Брентвуде, в нескольких сотнях метров от голливудских студий на Сансет Бульвард. К тому же, бывшей владелицей этого дома мечты была ее вечная соперница Грета Гарбо (Greta Garbo). Для своего "мужчины", Марлен занялась деревенской кухней, готовила жаркое и голубцы. Она научилась имитировать жаргон Жана, например "поставь-ка твой котелок туда", которое она использовала для приглашения к столу.
После нападения японцев на Перл Харбор, 7 декабря 1941 года, Марлен поступила на службу в американскую армию.. Она посвятила себя развлечению солдат, которые отправлялись в лагеря, прежде чем идти в бой. Для Жана мысль о том, что его приятели берутся за винтовку, в то время как он кривляется, как петрушка перед американскими камерами. Представитель Французских свободных сил в Нью-Йорке предложил ему сняться в фильме "Самозванец", пропагандистской ленте за свободную Францию, для которого его друг, Жульен Дювивье написал сценарий. Но Габен потерял терпение, и решил принять участие в настоящей битве с нацистами. В апреле 1943 года он, наконец, получил направление в Алжир. Сперва он был главным старшиной корабельной полиции на военном корабле Элорн, затем он был назначен инструктором в школе морских стрелков. Марлен также решила отправиться в Алжир, где она пела в опере перед пятью тысячами морских пехотинцев. Вечером Жан виделся с ней тайно. Но вскоре она должна была уехать в Италию. Там, 6 июня 1944 года, она прервала свой спектакль, чтобы объявить, что морская пехота высадилась в Нормандии.
В июле 1945, Жан демобилизовался. Он нанял комнату у Клариджа в Париже, где Марлен присоединилась к нему через несколько недель. Он мечтал о мире, спокойствии и женитьбе. После получения в 1943 году развода от Дориан (Doriane), бывшей танцовщицы - стриптизерши в Казино де Пари, он был свободен. Но его беспокоили слухи. В Голливуде, пара Дитрих - Габен шокировала пуританскую Америку, в Париже она вызывала иронию: "Вы представляете, наш национальный Габен и эта шлюха", - говорили у него за спиной.
Жан надеялся, что Марлен станет его партнершей в фильме "Мартэн Руманьяк". Но лента была отвергнута и критиками, и публикой. Столкнувшись с финансовыми трудностями, Марлен хотела заключить контракт с Голливудом, и хотела убедить Жана поступить также. Но он ненавидел Америку, и остался при своем: "Или ты останешься со мной, или между нами все кончено", - сказал он. Пара дала трещину. Пока Марлен снималась в "Золотых серьгах" в Голливуде, Габен нажал на тормоза в Париже. Он больше не верил, что его Марлен когда-нибудь разведется с Руди Зибером, за которого она вышла замуж в 1923 году в Берлине, который был отцом ее дочери Марии, и вел, к тому же, столь же свободную жизнь, как и она сама. Жан игнорировал ее экстравагантное поведение в духе либертинажа в Голливуде. Со своей стороны, он завел роман с Мартин Кароль (Martine Carol), который пресса преподнесла как сенсацию. Когда Марлен вернулась в Париж, Жан пошел на все хитрости, чтобы избежать встречи. Это было летом 1947. Марлен была по-прежнему влюблена. Еще долго она тщетно искала своего возлюбленного. Так сидя на террасе в одном из кафе напротив высотного здания на улице Франсуа I, она спрашивала у Жана Марэ (Jean Marais), где живет ее "Жан". Она часы и дни оставалась там, в надежде его увидеть, даже после того, как он повторно женился 28 марта 1949.
Майским вечером 1949, Марлен зашла в "Парижскую жизнь", в доме 12 по улице Святой Анны, в Париже. Случайно там оказался Жан Габен с супругой. Жан не обменялся ни словом ни взглядом со своей "Пруссачкой". Уязвленная, она покинула ресторан, пройдя позади стула, на котором сидел Жан, он даже не пошевелился. Так закончилась история их любви, начавшейся июльским вечером 1941 года в нью-йоркском кабаре "Парижская жизнь". Рожденный войной, союз двух священных чудовищ не пережил мира.
