Василий Григорьевич Перов родился в Тобольске 23 декабря 1833 (4 января 1834) года. Он был внебрачным сыном барона Г.К.Криденера, просвещенного и передового для своего времени человека. Прозвище Перов, которое впоследствии стало официальной фамилией художника, было дано ему в детстве за необыкновенные успехи в каллиграфии. Известно, что интерес к искусству у него пробудился очень рано. Уже в 1846 году он занимался в частной художественной школе А.В.Ступина в Арзамасе, где обнаружил незаурядные способности.
С 1853 по 1860 год он учился в Московском училище живописи и ваяния, которое было в то время самым прогрессивным художественным учебным заведением в России и наиболее демократическим по составу учеников. В русском искусстве этого времени, и в частности в Московском училище, шла напряженная и непримиримая, хотя внешне и не явно выраженная борьба творческих направлений. Уходили в прошлое не отвечающие современности академический классицизм и псевдоромантизм поздних эпигонов К.П.Брюллова. Поэтому мало что могли дать будущим художникам их учителя - холодный "классик" М.И.Скотти или восторженный брюлловец А.Н.Мокрицкий. Значительно ближе молодому поколению была система С.К.Зарянко, в прошлом ученика А.Г.Венецианова, основанная на внимательном изучении натуры. Однако подлинным учителем художников, ставших зачинателями нового направления русской живописи - критического реализма, - стала сама пореформенная российская действительность. Их ближайшим предшественником справедливо считается "Гоголь русской живописи" - П.А.Федотов. В его небольших жанровых полотнах мир на первый взгляд кажется даже красивее, чем он есть на самом деле. Однако проницательный художник, искренне любуясь красотой мира, проникал взором сквозь привлекательную оболочку, стирал наружную позолоту, беспощадно обнажал подлинное лицо современной ему жизни.
Перов - прямой наследник и продолжатель федотовской традиции, и это критика отметила сразу же, при появлении на выставках его первых произведений. В апреле 1858 года петербургская Академия художеств присудила Перову первую серебряную медаль за картину "Приезд станового на следствие" (1857). Художник выступил в защиту ее главного героя, безвинно страдающего молодого крестьянского парня, приведенного на допрос в сельский полицейский участок. Правда, положительный герой не убедителен, нарочито идеализирован и, по словам Стасова, "отдает общим местом и сентиментальностью", зато отрицательные персонажи удались Перову как нельзя лучше. Это прежде всего сам становой пристав, "старый выжига из военных, грубый и бездушный, возросший среди водки и побоев, безжалостный давитель и взяточник, смотрящий на крестьян как на скот". Нетрудно, конечно, заметить, что персонажи этой картины - пока еще не столько полнокровные художественные образы, сколько социальные типажи, воплощение добрых и злых начал жизни. В целом же первая картина Перова, во многом еще не совершенная, - весьма характерное произведение начальной поры социально-критического направления русской живописи.
В 1859 году Перов написал картину "Сцена на могиле" на сюжет русской песни: "Мать плачет, как река льется, сестра плачет, как ручей течет, жена плачет, как роса падет. Взойдет солнышко - росу высушит". Эта картина привлекает верностью передачи эмоционального состояния персонажей: безысходного горя матери, припавшей к могильному холму у подножия креста-голубца, сдержанной печали сестры и легкой, как облачко, грусти юной вдовы, смотрящей вслед идущему мимо солдату. Перов открыл для себя еще один источник вдохновения - русский фольклор, постоянный интерес к которому сохранил затем на долгие годы.
К началу 60-х годов Перов уже окончательно обрел свою жизненную и творческую позицию. Лучшие произведения этих лет: картины "Проповедь на селе" (1861), "Сельский крестный ход на пасхе" (1861) и "Чаепитие в Мытищах, близ Москвы" (1862) выдвинули его на роль ведущего русского жанриста-обличителя.
Эскизы "Крестного хода" и "Проповеди на селе" были представлены Перовым в Академию художеств для исполнения картины на золотую медаль, причем первый был решительно отвергнут, а второй утвержден, но с целым рядом серьезных оговорок. В полотне "Проповедь на селе" Перов, изображая священника, произносящего с амвона "Несть бо власти аще не от бога", показывает, как реагируют на слова проповеди представители разных сословий. Юная миловидная помещица, лицемерно прикрывшись крошечным молитвенником, развлекается светской беседой со своим молодым соседом, в то время как ее престарелый супруг дремлет в креслах. Слева от них группа крестьян: равнодушный, ко всему притерпевшийся старик странник и рыжий мужик, насмешливо-недоуменно почесывающий затылок. Его жест - единственный прямой и достаточно красноречивый комментарий к словам священника. Видимо, начиная эту работу, Перов и не помышлял вкладывать в картину второй, скрытый смысл. Он обобщал в ней свой опыт изучения типов; его критика, видимо, не должна была идти дальше прямой назидательности. Однако события крестьянской реформы внесли существенную поправку в первоначальный замысел, и художник поместил в картину крестьян, ждущих чтения манифеста 19-го февраля. Он скрыл их хорошо освещенными фигурами переднего плана, и поэтому зритель может не сразу обратить на них внимание. А между тем, их появление привело к принципиальной перестановке акцентов: не призыв к смирению и покорности перед "властью, данной от бога", но жажда правды и справедливости - вот в чем оказался истинный смысл этого произведения.
Еще сильнее эти стремления прозвучали в картине "Чаепитие в Мытищах, близ Москвы" (1862), построенной на резком противопоставлении образов монаха-лицемера и израненного калеки-слепца, героя (судя по крестам и медалям) Крымской войны. Удивительно точно найдено встречное движение рук: робкой, протянутой за подаянием руки слепого и холеной руки молодой хозяйки, принимающей в своем доме толстого иеромонаха, совершающего путешествие "к Троице". В произведениях начала 1860-х годов Перов показал себя мастером картины-рассказа, созданной на сложной сюжетно-фабульной основе, в которую он умело ввел красноречивые бытовые подробности.
Однако уже на этом этапе творчества Перов явно не укладывался в традиционные границы бытового жанра, но превращал его в жанр социальный. Отсюда естественным было его стремление к созданию картины, основанной на широком обобщении жизненного материала. Таким произведением стал исполненный еще в 1861 году "Сельский крестный ход на пасхе". Здесь и смелые выпады против православной церкви и духовенства, и показ нищеты и бездуховности жизни русской деревни. Давая удивительно меткие характеристики каждому персонажу, Перов рисует картину, особенно безотрадную еще и потому, что проецирует изображенную им сцену на пейзаж, хмурый, унылый, скорее осенний, нежели весенний по краскам и настроению. Образ природы стал носителем человеческих чувств самого художника, неотделимых от его гражданской позиции. Нестройное шествие пьяных участников крестного хода по грязной деревенской улице - плачевный финал торжественной процессии, посвященной пасхе. Перов превратил неприглядный эпизод в емкий, обобщенный образ современной ему России. Видимо, друзья и недруги художника хорошо поняли истинный смысл этого произведения. Не случайно же против него ополчились цензура, церковь и официальная критика, и картину убрали с выставки. И тем более знаменательно, что это "безнравственное" полотно приобрел молодой тогда еще коллекционер Третьяков, выразив таким образом отношение прогрессивных кругов общества к обличительному направлению в целом. В этой связи художник В.Г.Худяков писал Третьякову, что Перову "вместо Италии как бы не попасть в Соловецкий" (монастырь, печально знаменитый тем, что туда ссылали, в частности, за серьезные преступления против религии и церкви).
