Бунтарь

Родился будущий писатель в 1902 году городке Салинас в Калифорнии, в довольно благополучной семье: его отец был менеджером на мукомольном предприятии и владел магазинчиком, а мать до рождения трех дочерей и сына работала школьной учительницей.

Долина Салинас носила в те времена прозвище Салатница нации — благодаря эффективной ирригационной системе она стала сверхпривлекательной для сельского хозяйства, местные фермеры процветали. Джону Стейнбеку, который обожал местную природу и души не чаял в тихоокеанском побережье, казалось бы, предначертано было стать частью этой «салатницы». Но в 14 лет что-то пошло не так: мальчишка сказал, что мечтает быть писателем, а продолжать дело отца или кого-либо из преуспевающих соседей не хочет. Дух предпринимательства и стремления к материальному успеху, характерный для Салинаса, претил Стейнбеку.

В 1952 году он затронет эту тему в одном из главных своих романов — «К востоку от Эдема». Многослойный сюжет переносит читателя из эпохи в эпоху, из семьи Трасков к семье Гамильтонов, но центральной остается история двух братьев, Калеба и Аарона (очевидная отсылка к библейским Каину и Авелю), один из которых стремится заслужить любовь отца-фермера в Салинасе, а другой — бунтует и уезжает учиться в Стэнфорд. Именно в этот университет Стейнбек поступил в 1919-м — чтобы посещать только те занятия, что были ему по-настоящему интересны: историю литературы и писательское мастерство.

Журналист

Среди odd jobs молодого Джона Стейнбека была и работа газетного репортера в Нью-Йорке. Ранние журналистские публикации будущего нобелиата либо не сохранились, либо выходили анонимно, поэтому разговор о журналистском стиле Стейнбека обычно ведут в контексте статьи «В битве с исходом сомнительным», опубликованной в The Nation, и серии материалов «Цыгане времен урожая» в San Francisco News.

Эти тексты 1936 года посвящены проблеме массовой миграции американцев с востока страны на запад: Стейнбек в деталях описывает быт и каждодневное выживание героических и несчастных людей, сорвавшихся с насиженных мест в годы «Пыльного котла». Джон Стейнбек как репортер порой весьма патетичен — словно в пику адской оклахомской засухе, от которой бегут его герои, писатель отказывается от сухого, безоценочного стиля и вопреки журналистским стандартам открыто сочувствует описываемым людям. За такой подход злые языки обвиняли его в симпатии к коммунистам и вообще левым взглядам — что, пожалуй, не было таким уж прегрешением против истины. Вот только грянувшая на излете 1930-х всенародная слава оказалась куда весомее чьих-то инсинуаций.

Очерки в The Nation и San Francisco News, размышления автора «с полей» легли в основу самой популярной книги Джона Стейнбека — «Гроздья гнева» (1939).

Семейство Джоудов покидает Оклахому в надежде найти лучшую жизнь в плодородной Калифорнии, и книга описывает сначала их долгий путь через всю Америку, а затем — метания на новом месте, трагедию целого поколения фермеров и талантливых, трудолюбивых людей, очутившихся на обочине жизни без малейшей своей вины, по стечению обстоятельств или произволу толстосумов. Художественный сюжет перемежается документальными фрагментами, задавая ритм повествованию и позволяя автору выразить свою политическую позицию прямо, без обиняков.

Блестяще экранизированная Джоном Фордом через год, эта книга стала краеугольным камнем всей американской культуры XX века — вплоть до того, что в 2008 году ее цитирует мультсериал «Южный Парк» (там герои отправляются в Калифорнию на поиски утраченного интернет-соединения), а в 2021-м писательница Кристин Ханна выпускает фактически феминистскую версию романа — книгу «Четыре ветра», рассказывающую чрезвычайно похожую на стейнбековскую историю, но устами женщины.

«Типичный американец»

Из книги в книгу Джон Стейнбек выводит определенные типажи — и пытается разобрать их на составные части. Чем-то подобным занимались Ильф и Петров в «Одноэтажной Америке», но Стейнбек в своем познании «американскости» продвинулся намного дальше. И был, конечно, куда многословнее.

Так, в романе «Неведомому Богу» (1933) писатель разбирается в отношениях «типичного американца» с верой и религией. Джозеф Уэйн покидает родные края ради того, чтобы создать собственную ферму в Калифорнии (знакомый мотив, не правда ли?), но первоначальный успех оборачивается трагедий — и он судорожно ищет духовную опору хоть где-то. В этом романе, как ни в каком другом, проявляется характерный для Стейнбека «экологический мистицизм»: писатель воспринимает природу и человека как единое целое, и полноценными героями его произведений становятся деревья и леса, моря и побережья, животные и перекати-поле на Великих равнинах.

В последнем полноформатном фикшене, созданном Стейнбеком, романе «Зима тревоги нашей» (1961), одним из персонажей выступает старый камень на песчаной отмели, к которому главный герой Итан Хоули приходит в минуту тревоги ради размышления. Книга стала бестселлером в «золотой год» Стейнбека (за 1962-й он дважды попал на вершины литературных хит-парадов и получил Нобелевскую премию), но критиками была принята холодновато — а иначе имя Итана Хоули наверняка стало бы нарицательным. Персонаж как нельзя лучше подходит для описания человека, прошедшего путь морального падения — от кристально честного продавца в частной лавке до человека, способного на ограбление и убийство.

Как на «типичного американца» влияют деньги, слава и возможность подняться по социальной лестнице? Чем приходится жертвовать на каждой ее ступени? Об этом размышляет автор, после своего кризиса в конце 1940-х заметно снизивший творческую активность (сравните девять романов и сборников в 1930-е — и всего четыре в 1950-е).

Путешественник

Вторая книга «золотого года» — сборник путевых заметок «Путешествие с Чарли в поисках Америки» (1962). Как признается сам Стейнбек на первых страницах, идея возникла вскоре после тяжелой болезни — настолько тяжелой, что всякая активность теперь несла для 60-летнего писателя смертельную опасность. Бунтарский дух и жажда странствий заставили автора приобрести небольшой «дом на колесах» и, взяв за компанию французского пуделя Чарли, отправиться в путешествие через тридцать пять штатов — чтобы в пути узнавать, какова она, современная Америка. У Стейнбека получилась эдакая «Земля кочевников» за 60 лет до выхода оскароносного фильма — и вместо тихой Фрэнсис Макдорманд в центре внимания тут болтливый и самовлюбленный, но бесконечно очаровательный писатель с нереализованным «геном Хемингуэя».

Пятнадцатью годами ранее Стейнбек предпринял еще одно путешествие, не менее масштабное и радикальное: в 1947 году он вместе с фотографом Робертом Капой посетил Советский Союз, о чем рассказал в книге «Русский дневник» (1948). Та любовь и благодарность, с какой он описывает грузинские трапезы и праздник в украинском хуторе, тот восторг и восхищение, какие вызвали у него Москва и воскресающий из руин Сталинград, конечно, не могли не спровоцировать очередной шквал обвинений в симпатии к коммунизму и чуть ли не в шпионаже. В наше время книга тоже оценивается противоречиво — но уже в России: кто-то полагает, что Стейнбек приукрашивает послевоенный СССР, кто-то обвиняет его в игнорировании политической составляющей. Так или иначе, очевидно: и писатель, и его друг-фотограф прежде всего обращали внимание на «типичных русских», на простых людей — а люди всегда больше, чем политические взгляды или амбиции.

Цитата из романа "К востоку от Эдема"