НАЧАЛО МОРСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ В РОССИИ
В XVI — XVII вв. систематическое общее и профессиональное образование в России отсутствовало. Как сообщает одно старое издание, «тогдашний русский человек как-то сам собой навыкал святые книги чести, пройдя азбуку и усвоив механизм чтения у какого-нибудь мастера, посвятившего себя делу научения отроков грамоте…».
Знания, получаемые таким путем, были крайне скудны. Особенно это касалось математических и астрономических начал, наиболее трудных для усвоения. Ремесленники различных специальностей готовились путем практической выучки, за которой, как правило, не стояли никакие общеобразовательные основы. Потребность государства в систематической школьной подготовке проявлялась тогда в другой сфере — богословской. Во второй половине XVII в. активно проводилась реформа, приведшая к расколу церкви и сопровождавшаяся возникновением различных «ересей». К тому же в стране постепенно увеличивалось число иностранцев, то есть «иноверцев».
Стремление правительства исправить накопившиеся за сотни лет недостатки в церковном устройстве и противостоять иноземному влиянию вызвало желание иметь грамотных проводников истинного православия. Для этого было решено организовать богословскую школу по образцу действовавшей в Киеве, готовившую учителей и проповедников. Новая школа получила название «Славяно-греко-латинская академия». Она была учреждена в конце 1687 г. и имела на первых порах около сотни учеников. Кроме нее существовала еще и Киевская академия. Обе академии явились прообразами отечественных высших учебных заведений гуманитарного профиля.
В конце XVII в. Россия пошла путем преобразований, призванных поставить ее в ряд европейских держав. Одним из главных направлений на этом пути стало создание отечественного флота, как военно-морского, так торгового и промыслового, которое принято связывать с многогранной и кипучей деятельностью Петра I, хотя мореходством и морским промыслом русские занимались с незапамятных времен. Но теперь из частного дела это превратилось в важнейшую государственную задачу. Внешняя торговля была в основном монополизирована. Для обеспечения «морского торгу» сооружались порты в Петербурге, Кронштадте, Ревеле, Архангельске и Астрахани.
Постройка флота требовала изменения сложившейся в стране экономической системы: развития промышленности, расширения ресурсной базы, потребной для сооружения судов и укомплектования их всем необходимым, совершенствования внутренних путей сообщения и прочего. Требовалось и создание системы подготовки кадров: судостроителей, технического, вспомогательного персонала и собственно моряков. Государство нуждалось в знающих корабельных мастерах, инженерах, офицерах и подготовленных матросах. Царь Петр, приобретший математические познания, научившийся пользоваться астролябией, понявший фортификацию и артиллерию, изучивший кораблестроение, стал требовать того же и от своих подданных.
Органом, которому надлежало стать не только центром судостроения и комплектования флота, но и налаживаемой системы обучения кадров «на всякие гражданские потребы», явился Адмиралтейский приказ. Фактически он должен был решить задачу по созданию в русском обществе образованного слоя, способного руководить страной.
Самых ранних русских матросов Петр I набрал из преображенских «потешных». Одними из первых профессиональными моряками стали капитан Ипат Муханов, Иван и Наум Сенявины, практически изучившие морское дело на голландских и английских военных судах. В большом количестве настоящие моряки, то есть люди, приставленные исключительно к морскому делу, впервые появились на судах азовской флотилии в 1700 г., когда в матросы были записаны 1 105 солдат. Первый же специальный набор матросов был произведен в 1702 г., их число составило 1 694 чел.
Единицы имевшихся у царя грамотных помощников не могли осуществить задуманные им реформы. Заботы Петра об обучении личного состава будущего флота начались в 1690-х гг., когда три партии стольников отправились в Венецию, а четвертая — в Англию и Голландию знакомиться с «навигацией» и обучаться «всякого рода наукам». Стольники отбыли за границу на свои средства. Никто из них под угрозой потери имущества не мог вернуться без документа о приобретенных знаниях и умениях. По возвращении стольников царь лично экзаменовал их. Результат этого опыта подготовки отечественных моряков оказался более чем скромным: экзамен выдержали всего четверо. Более удачной оказалась «посылка» в составе тридцати человек, отправленных вместе с царем в Англию и Голландию.
Однако вскоре стало ясно, что проблему подготовки кадров путем обучения небольшого количества людей за границей решить невозможно. Такой способ явно не соответствовала масштабам задуманных преобразований. По предположениям видного деятеля в области морского образования Х. Вальдемара, Петр I впервые высказался о необходимости создания морских школ в России в беседе с амстердамским бургомистром во время пребывания в Голландии.
В Москву были приглашены англичане, знатоки математических наук и теории морского дела. Указом Петра от 14 января 1701 г. в Москве в Сретенской (Сухаревой) башне было открыто первое морское учебное заведение России. Его руководителем, правда, больше номинальным, стал адмирал Ф. Головин. Всю организационную работу по созданию «школы математических и навигацких наук» вел дьяк Оружейной палаты А. Курбатов. Приезжие англичане стали обучать «добровольно хотящих паче же с принуждением набираемых» молодых людей «математическим и навигацким, то есть мореходным хитростным искусствам». В школе проходили арифметику, геометрию, плоскую и сферическую тригонометрию, навигацию, морскую астрономию, географию. Кроме того, желающим преподавалась «рапирная наука».
Для подготовки к изучению этого курса при школе были организованы два начальных класса. Первый, в котором учили читать и писать по-русски, назывался «русской школой». Второй, где изучали счет с использованием арабских цифр, именовался «цифирной школой».
Надзирал за воспитанниками первый русский математик, автор самого раннего отечественного руководства по арифметике Леонтий Магницкий. Дисциплина в школе была весьма суровая. За прогулы на учеников возлагали штраф, тех, кто не платил, пороли. За побег грозила смертная казнь, за просьбу родителей освободить детей от занятий — каторга. Система телесных наказаний и штрафов, скудное снабжение, холод в помещениях Сухаревой башни усложняли учебу, но вырабатывали у будущих мореходов умение подчиняться приказам, терпение и настойчивость.
Первый выпуск школы в составе 64 чел. состоялся в 1705 г. За первые пятнадцать лет она обучила десятки специалистов различных профессий. Многие из них успешно заменили на ответственных постах иностранцев. Из нее вышли не только моряки, но и инженеры, артиллеристы, учителя для других школ, архитекторы. В 1710 г. в одном из указов Петр I подчеркивал: «Школа оная не только потребна единому мореходству, но и артиллерии и гражданству к пользе».
Московская навигацкая школа сыграла выдающуюся роль в становлении как морского, так и общего образования в России. По ее примеру в 1712 г. в Москве были основаны еще две школы: инженерная и артиллерийская.
1 октября 1715 г. старшие классы навигацкой школы были переведены поближе к морю в новую столицу государства — Санкт-Петербург, где из них образовали Морскую академию. Оставшиеся в Москве младшие классы стали по отношению к академии подготовительным учебным заведением. Отныне навигацкая школа утратила свое прежнее значение — центра российского морского образования — и стала обычной «цифирной», в которой слушателям давался несколько больший объем математических знаний.
Численность воспитанников Морской академии устанавливалась равной 300, а навигацкой школы — 500 чел. Академия готовила командный состав флота по судоводительской, геодезической и картографической специальностям. Ее выпускникам присваивалось звание «гардемарин», происходившее от французского словосочетания garde-marine, то есть «морская гвардия».
В отличие от навигацкой школы, в Морской академии с момента ее открытия был введен уставной распорядок военно-морского учебного заведения. Воспитанники несли караулы и дежурства, гвардейские офицеры проводили с ними строевые занятия. Составленная Петром I и впоследствии уточненная Адмиралтейским регламентом программа обучения носила чисто профессиональный характер и, в частности, гласила: «Во Академии учить наукам, а именно: артиллерии, навигации и фортификации, шанцам и ретраншементам (шанцы — временные полевые укрепления в виде многоугольников, ретраншементы — вспомогательные фортификационные сооружения второй линии обороны. — С. Г.), географии и воинским обучениям с мушкетами совершенно…»
Если вначале воспитанники учились, в основном, по переводным иностранным учебникам, то уже в первой четверти XVIII в. появились первые русские оригинальные сочинения по математике и технике Л. Магницкого, Г. Скорнякова-Писарева и К. Зотова. Это стало шагом вперед, хотя новые книги сохраняли все недостатки учебников того времени, отличаясь тяжелой, трудной для понимания манерой изложения, отсутствием доказательств, подачей материала в виде вопросов и ответов.
Большинство книг, издававшихся в России в первой четверти XVIII в., было посвящено флотской тематике. Их подавляющую часть представляли переводные, преимущественно голландские, издания, содержавшие изложение уставных положений и основ морского дела. Заключительная часть первого отечественного математического сочинения Л. Магницкого «Арифметика, сиречь наука числительная», в которой, по словам автора, он «разум весь собрал и чин природно русской, а не немчин», содержит сведения о флоте. Работа вышла в 1703 г. как учебник для навигацкой школы. Значительно позже — в 1720-х гг. — появились «Книга устав морской», «Регламент о управлении Адмиралтейства и верфи», «Разговор у Адмирала с капитаном о команде, или полное учение како управлять кораблем во всякие разные случаи». Всего за время правления Петра I в России вышло более двадцати книг на морские темы.
Казенные Морская академия и навигацкая школа, готовившие технических специалистов и командные кадры, явились предшественниками всех современных высших и средних технических учебных заведений.
Под руководством выпускников навигацкой школы и моряков, имевших практический опыт плавания, в Санкт-Петербурге, Сестрорецке, Кронштадте, Новгороде, Нарве, Ревеле, Риге, Казани, Астрахани, Тарове (под Воронежем) и в других городах по инициативе сподвижника Петра I адмирала Ф. М. Апраксина были открыты «адмиралтейские школы». Учеников в них бесплатно обучали грамоте, арифметике, началам судостроения и артиллерии. Срок обучения зависел от опытности учителей, но не превышал одного года или двух лет. Учителям платили из казны по 10 коп. в день. Для сохранения численности учащихся до окончания школы им не разрешали жениться.
В целом обе академии — Морская в Санкт-Петербурге и Славяно-греко-латинская в Москве — положили основание целой сети начальных общеобразовательных школ в городах России. В том же году, когда из старших классов навигацкой школы была сформирована Морская академия, Петр велел отправить в губернии по два ученика школы, изучивших геометрию и географию «для науки молодых ребяток из всяких чинов людей». В 1716 г. школы были открыты в 12, а к 1722 г. — в 42 городах. Так как здесь обучали в основном арифметике и геометрии, то их стали называть «цифирными школами». Цифирные школы стали основой государственного начального образования, а адмиралтейские создали сравнительно грамотный костяк младших специалистов флота.
Таким образом, в начале XVIII в. в России имелись учебные заведения трех типов: гуманитарные (богословская Славянско-греко-латинская академия), технические (Морская академия, навигацкие школы) и общеобразовательные (цифирные и адмиралтейские школы, позже — гимназии).
Они возникли как государственные учреждения, служащие целям, государством же определенным. Преимущественное развитие получила техническая школа, дававшая знания в тех областях, которые в тот момент требовались стране. Общеобразовательные сведения она сообщала в минимальных объемах, охватывавших лишь общие принципы наук.
Задачу подготовки моряков сформулировали Морской устав и Адмиралтейский регламент. Она должна была решаться комплексно: теоретическая учеба на берегу дополнялась плаваниями на судах. Так следовало готовить не только командный состав, но и рядовых моряков. Этот принцип обучения в морских учебных заведениях остается основным и поныне.
Поставленная задача была выполнена к концу правления Петра I. На протяжении первых двух десятилетий с момента организации отечественного флота на нем служило много иностранцев разных чинов: от матросов до адмиралов. Но по мере того как офицерами становились русские, прошедшие обучение за границей и в России, и появлялись команды обученных русских моряков, прием на службу иностранцев сокращался. К завершению Северной войны все матросы-иностранцы были уволены, и в 1720 г. в числе 7 205 рядовых моряков русского флота не имелось уже ни одного иноземца. В 1723 г. адмирал Крюйс, сам голландец по происхождению, писал: «По моему мнению, ни одного иноземца в офицеры не надлежит принимать, который не был бы добрым штурманом, понеже здесь и своих русских офицеров довольно есть».
С созданием в Санкт-Петербурге Морской академии четко обособилось военно-морское образование. Гражданское морское образование развивалась медленно, хотя российское правительство понимало, что ему требуются кадры не только военных, но и гражданских моряков. В одном из документов, подписанных императрицей Екатериной II еще в 1782 г., говорилось: «…приложить старания о заведении по городам, откуда отправляется купеческое водоходство, водоходных школ». Здесь должны были готовить будущих шкиперов и штурманов. Но сеть гражданских мореходных классов была организована лишь в следующем XIX в.
